В июне 1939 года в составе полевой артиллерии Красной Армии было 144 артиллерийских полка. В каждом полку по 24 — 36 орудий. Это много. Подчеркну: мы говорим только об артиллерийских полках и только в составе полевой артиллерии. Мы не говорим о зенитно-артиллерийских полках, об артиллерийских полках укрепленных районов, о береговой артиллерии флота; сейчас мы пропускаем артиллерийские подразделения, которые входили в состав стрелковых батальонов и полков, соединений и частей кавалерии, воздушно-десантных войск, войск НКВД; мы пропускаем отдельные батареи и дивизионы артиллерии большой и особой мощности. 144 полка полевой артиллерии распределялись просто: — в подчинении каждого командира стрелковой (мотострелковой) дивизии по одному артиллерийскому полку (152-мм и 122-мм гаубицы); всего 95 полков;
— в подчинении каждого командира стрелкового корпуса по одному артиллерийскому полку (152-мм гаубицы-пушки и 122-мм пушки); всего 25 полков;
— в подчинении Главного командования Красной Армии 24 артиллерийских полка (203-мм гаубицы, 152-мм пушки и гаубицы-пушки); это Резерв Главного Командования — РГК. 19 августа 1939 года Сталин принял решение увеличить число стрелковых дивизий. Каждой новой дивизии требуется артиллерийский полк. Для управления дивизиями создавались управления стрелковых корпусов. Каждому командиру стрелкового корпуса тоже требуется собственный артиллерийский полк. Для количественного и качественного усиления дивизий и корпусов на главных направлениях требуются полки РГК. Следовательно, надо увеличивать и их количество.
Одним словом, 19 августа 1939 года было решено количество полков полевой артиллерии увеличить со 144 до 341. И их стало больше, чем во всех армиях мира вместе взятых.
В обычной стрелковой дивизии 1 артиллерийский и 3 стрелковых полка. Летом 1939 года специально для отправки на Халхин-Гол были сформированы две новые стрелковые дивизии необычной организации: в каждой по 2 артиллерийских и по 3 стрелковых полка. Дивизии новой организации во внезапном ударе показали себя с лучшей стороны. И Жуков предложил распространить новшество на всю Красную Армию: каждому командиру дивизии — по два артиллерийских полка. Да еще и каждому командиру стрелкового корпуса — по два.
13 сентября 1939 года Сталин утверждает предложение, и начинается развертывание новых артиллерийских полков. Количество дивизий и корпусов растет, а количество артиллерийских полков в их составе растет вдвое быстрее: их теперь требуется 577
Удивительной получилась организационная структура стрелкового корпуса. Раньше в корпусе стандартной организации (3 дивизии) общее количество полков было таково: 9 стрелковых и 4 артиллерийских, а с сентября 1939 года — 9 стрелковых и 8 артиллерийских. Такой корпус только по названию стрелковый, по существу корпус стал стрелково-артиллерийским. Это замечание тем более верно, что в составе артиллерийских полков только артиллерия, а в составе стрелковых полков — пехота и артиллерия.
Если в корпусе мы посчитаем все стрелковые роты и артиллерийские батареи, то с удивлением обнаружим, что артиллерийских батарей почти в полтора раза больше, чем стрелковых рот. В сравнении с пехотными корпусами иностранных армий советский стрелковый корпус был самым небольшим по численности солдат (особенно в тыловых подразделениях), но резко превосходил любой иностранный корпус по огневой мощи.
Помимо увеличения количества артиллерийских полков были другие пути, по которым шло насыщение войск артиллерией. До осени 1939 года в составе каждой стрелковой дивизии было по 18 противотанковых 45-мм пушек. После Халхин-Гола их количество в каждой дивизии увеличилось до 54. Внешне та же дивизия, а противотанковых пушек втрое больше.
Над 45-мм противотанковой пушкой некоторые историки смеются. Однако эта пушка отличалась потрясающей маневренностью, ибо была легкой. У этой пушки был низкий силуэт, что позволяло ее легко маскировать в противотанковых засадах. Самое главное требование к противотанковой пушке — способность пробивать любой танк противника.
В 1941 году советская 45-мм пушка такой способностью обладала. Кроме нее, была создана 57-мм противотанковая пушка. Ее не выпускали просто потому, что для нее не было достойных целей. Как только разведка сообщила о появлении тяжелых танков в германских войсках, 57-мм пушку пустили на поток и она до конца войны вполне справлялась с поставленными задачами, тем более что вскоре ей в помощь стали выпускать сверхмощную 100-мм противотанковую пушку.
Стрелковые войска насыщались и минометами. Осенью 1939 года количество минометов в каждом стрелковом батальоне было увеличено. Каждый командир полка получил собственную минометную батарею. Кроме того, командиры некоторых дивизий получили по три минометных батареи.
Но сейчас мы говорим об артиллерийских полках. Помимо стрелковых дивизий формировались моторизованные и танковые дивизии. Для каждой из этих дивизий сформировали по одному артиллерийскому полку.
А потом были приняты решения количество стрелковых дивизий увеличивать до 300 и выше, танковых до 100 и выше. И формировать для них артиллерийские полки. А еще были созданы десять артиллерийских бригад РГК. в каждой по два артиллерийских полка (по 66 орудий в каждом полку, включая 107-мм пушки). Но это не все.
Помимо дивизий были созданы стрелковые бригады. Их стандартная организация: отдельный танковый батальон, два стрелковых и один артиллерийский полк. Примеры: в состав 3-й стрелковой бригады (командир полковник П.М. Гаврилов) входили танковый батальон, 41-й, 156-й стрелковые полки и 39-й артиллерийский полк; в состав 8-й стрелковой бригады (командир полковник Н.П. Симоняк) входили танковый батальон, 270-й и 335-й стрелковый полки и 343-й артиллерийский полк.
Кроме стрелковых корпусов, были сформированы 29 механизированных корпусов. Как правило, командир мехкорпуса своей собственной артиллерии не имел. Но это правило. А в правиле исключения. В районе Львова, помимо прочих войск, удар по Германии готовил 4-й мехкорпус генерал-майора А.А. Власова. Две танковые и одна моторизованная дивизия этого корпуса имели свои артиллерийские полки, кроме того, в прямом подчинении командира корпуса находились 441-й и 445-й корпусные артиллерийские полки.
Еще пример. В конце мая — начале июня из Забайкалья на Украину перебрасывалась 16-я армия. В ее составе — 5-й мехкорпус генерал-майора И. П.Алексеенко. Каждый командир дивизии имел свой артиллерийский полк, кроме того, сам командир корпуса имел в своем прямом распоряжении 467-й и 578-й корпусные артиллерийские полки.
И это не все: помимо Красной Армии, формировались мотострелковые дивизии Осназ НКВД. Каждая такая дивизия в своем составе имела гаубичный артиллерийский полк. Историки предлагают части НКВД в расчет не принимать. Мотивируется тем, что это были отборные дивизии, которые имели самое современное вооружение и персонально выбранных людей, до последнего солдата включительно. Раз они лучшие, говорят историки, значит, их не считаем. Не будем спорить. Но даже если НКВД не в счет, то и тогда количество артиллерийских полков в составе Красной Армии еще до германского вторжения перевалило за 900. Рост продолжался.
Вполне оправдано сомнение: а может, Сталин играл в ту же игру, что и Гитлер? Гитлер формировал все новые танковые дивизии… за счет сокращения количества танков в старых дивизиях. В 1939 году Гитлер имел 6 танковых дивизий, в 1940 — 10, в 1941 — 20; количество танков при этом существенно не изменилось.
Нет, Сталин в эти игры не играл. Количество танковых соединений росло, но и количество танков в каждом соединении росло. Точно так же росло количество артиллерийских полков, но росло и количество орудий в каждом полку. Например, в полках РГК, вооруженных 152-мм гаубицами-пушками, количество орудий возросло с 36 до 48. А в противотанковых полках — до 66.
В это же время росла полевая артиллерия и в Германии. Но обратим внимание на названия пушек и гаубиц: в большинстве случаев в их индексах присутствуют цифры "13" или "18". Это год создания орудия. Германия обладала хорошей артиллерией, но в подавляющем большинстве случаев на вооружении полевой артиллерии состояли образцы, созданные в ходе Первой мировой войны. Кроме того, германская артиллерия пополнилась трофейными орудиями из девяти захваченных стран,
Всего на вооружении германской артиллерии состояли пушки и гаубицы, созданные в десяти разных странах, использовалось 28 разных калибров, что резко осложняло проблему обеспечения боеприпасами. Много трофейных орудий было создано в предыдущем веке и имело возраст до 50 лет.
Формирование советских артиллерийских полков шло на базе новых образцов, созданных в 1938 году, принятых на вооружение в 1939 году, выпущенных промышленностью в 1940 — 1941 годах.
С 1939-го по июнь 1941 года Красная Армия получила 82 тысячи новейших артиллерийских орудий и минометов. Почти все советские орудия в 1941 году по качеству были лучшими в мире и таковыми остались до конца войны. Среди них 122-мм гаубица М-ЗО — разработана в 1938 году, проверена на Халхин-Голе, принята на вооружение в сентябре 1939 года, состоит на вооружении некоторых армий мира до конца XX века.
Как плохо все это вяжется с привычными представлениями о том, что Сталин Гитлеру верил, что Сталин к войне не готовился.
Тот, кто изучал военную историю, возразит, что советские артиллерийские полки не были полностью обеспечены тягой. Кроме того, в артиллерии использовался мощный, но тихоходный трактор. Замечание правильное.
Однако это обстоятельство не столь ужасно, как может показаться с первого взгляда. Опыт войны показал, что в случае, когда советским войскам ставилась задача обороняться, и войска зарывались в землю, то есть отрывали траншеи полного профиля, оборудовали блиндажи, огневые позиции для танков и артиллерии, прикрывали передний край противотанковыми рвами, минными полями, проволочными и другими заграждениями, то противнику такую оборону прорвать не удавалось. Примеры: Ленинград, Москва, Сталинград, Курск.
Все стратегические прорывы германских войск в ходе войны удавались только тогда, когда советским войскам запрещали зарываться в землю и готовить оборону. Примеры: июнь 1941 года — по всей границе, Харьков — в мае 1942 года, Крымский фронт — в том же месяце. В 1941 году Красная Армия имела счастливую возможность создать неприступную оборону от моря до моря.
После подписания пакта с Гитлером у Сталина было два года, оборону можно было строить не в чистом поле, как на Курской дуге, а опираясь на железобетонные форты "Линии Сталина". И вот туда, в эту оборону следовало поставить 500 — 600 артиллерийских полков, оборудовав для каждой пушки по несколько огневых позиций, тщательно их замаскировав и укрыв. А артиллерию РГК, как и положено, держать в резерве и перебрасывать туда, где враг сильнее напирает. В этом случае тракторов и автомобилей хватило бы сполна: боеприпасы заготовлены заранее и укрыты в блиндажах невдалеке от огневых позиций, артиллерийским тягачам всего только и работы: по ночам то одну, то другую пушку перетягивать с одной огневой позиции на другую.
Но советских генералов и маршалов оборонительный вариант войны не интересовал. Они готовили наступление. Но и для наступления тракторы и автомобили тоже не нужны все сразу.
И следует понять почему.
При подготовке наступательных операций артиллерия никогда не перемещалась всей массой: во-первых, потому, что еще до наступления напугаешь противника и выдашь ему направление главного удара; во-вторых, потому, что просто невозможно подтянуть одновременно, скажем, по 200 орудий на каждый километр фронта прорыва и соответствующее количество боеприпасов. Поэтому перед наступлениями для орудий ночами готовили укрытия и понемногу стягивали артиллерию и все боеприпасы к участкам будущего прорыва. К утру все тщательно маскировалось, а следующей ночью все повторялось. Для такой работы вовсе не надо иметь тягач на каждое орудие.
Наступление начиналось работой артиллерии, после чего в прорыв шли танки и пехота, а основная масса артиллерии оставалась на месте. Подвижные соединения имели для поддержки только сравнительно небольшое количество артиллерии. Через несколько дней или недель далеко в глубине обороны противника наступление выдыхалось, войска останавливались, закрепляли рубежи, переходили к обороне. А командование выбирало новый участок прорыва, и все начиналось сначала: к этому участку много ночей подряд подтягивали артиллерию и подвозили боеприпасы. В наступательной войне советскую артиллерию в любом случае перебрасывали не всю вместе, а перекатами.
Кроме того, в День "М", после объявления открытой мобилизации, из народного хозяйства в армию планировалось передать 240 тысяч автомобилей и 43 тысячи тракторов. Этого вполне хватало, чтобы дополнить средства тяги там, где их не хватало.
Разгром случился потому, что германская армия нанесла внезапный удар в тот самый момент, когда советскую артиллерию ночами перебрасывали к границам. Вместе с артиллерией — соответствующее количество боеприпасов. К ведению оборонительной войны артиллерия не готовилась, а начинать наступление 22 июня не могла: артиллерия уже на границах, а пехота еще не подошла. И потребовалось ВСЮ массу советской артиллерии ОДНОВРЕМЕННО отводить от границ. И вот только в этой ситуации нехватка тракторов и их тихоходность оборачивалась катастрофой: артиллерия погибла или досталась противнику вместе с боеприпасами…
Катастрофы можно было избежать, если бы артиллерию и боеприпасы не собрали у границы. Даже за неделю до войны (если бы Сталин действительно боялся Гитлера) еще можно было оттянуть артиллерию. Но шел обратный процесс.
Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский: "Войскам было приказано выслать артиллерию на полигоны, находившиеся в приграничной зоне". (Солдатский долг. М., Воениздат, 1968, с.8). Удивительно, почему артиллерия должна заниматься боевой подготовкой у границ, разве мал Советский Союз, разве нельзя найти более подходящего места? Мы возмущаемся, что какой-то идиот в Генеральном штабе отдает глупые приказы. Но не будем возмущаться. Приказы отдавал не идиот, а великий непобедимый Г.К. Жуков. Именно так он делал перед внезапным ударом на Халхин-Голе: пехота и танки в основной своей массе держатся в глубине, чтобы не показать признаков подготовки к наступлению и не выдать направлений главных ударов. Они подойдут к переднему краю в самую последнюю ночь, а тихоходную артиллерию к переднему краю Жуков выдвинул заблаговременно.
Это правильно — для агрессивной войны. Но то же самое обернулось бы катастрофой, перейди японцы в наступление. Именно это случилось 22 июня 1941 года: советская артиллерия уже у границ, а пехоты и танков еще нет.
В приграничные районы перебрасывали артиллерию боевых войск, но кроме того, в приграничных районах шло формирование новых артиллерийских подразделений и частей. 900 артиллерийских полков — это вовсе не предел. Формировались все новые и новые полки, особенно — тяжелые полки РГК. Генерал-полковник Л.М. Сандалов, как о чем-то незначительном, в трех строках сообщает, что в тыл 4-й армии подвезли 480 152-мм орудий и начали формирование десяти новых артиллерийских полков РГК. Полки не успели сформировать, немцы напали, а расчетов возле орудий нет. (А где-то расчеты остались без орудий).
За Днепром и за Волгой есть полигоны для боевой подготовки и учебные центры для формирования новых частей. Казалось бы, лучше сформировать полки на Урале, обучить их, провести учения и боевые стрельбы, а потом погрузить в эшелоны и перебросить на западную границу. Почему орудия подвезли, а людей нет? Почему полки формируют в приграничных районах, там, где они могут попасть под удар до того, как их успеют укомплектовать солдатами? Все это кажется сплошным идиотизмом. Но если вспомнить, что это — подготовка к наступлению, то те же действия воспринимаются иначе. Все разумно.
Если сформировать и укомплектовать артиллерийский полк РГК вдали от границ, а потом его перебросить к границам, то это без внимания не останется. Прибытие даже одного полка РГК наводит на размышления. Прибытие десяти полков РГК вызовет у противника панику. Поэтому орудия ночами небольшими партиями без расчетов (в армии говорят — россыпью) перебрасывали к границам. А где-то в другом месте готовятся командиры и солдаты.
В последний момент в приграничные районы прибывают тысячи солдат и офицеров, но без тягачей, без пушек, без боеприпасов. На их прибытие не обращают особого внимания: много людей без пушек — похоже на пехоту. А пушки, тягачи, боеприпасы уже спрятаны в приграничных лесах. Солдаты получают свои орудия, снимают с них смазку — и десять полков к бою готовы.
Представить 480 орудий на одном поле я могу. Генералполковник Л.М. Сандалов не уточняет, о каких именно орудиях идет речь. Но речь может идти только о 152-мм гаубице-пушке МЛ-20 или 152-мм пушке Бр-2. Гаубица-пушка МЛ-20 весила более 7 тонн, а пушка Бр-2 — более 18 тонн. 480 орудий — это ряды за горизонт.
Трудно представить другое в приграничных районах: на каждую пушку было запасено по 10 боекомплектов снарядов. Один боекомплект — 60 снарядов, 10 боекомплектов — 600. Один снаряд для МЛ-20 весит 43,6 кг, для Бр-2 — 48,8 кг. Каждый снаряд упакован в отдельный ящик. На 480 орудий — 288 тысяч ящиков. Но орудия такого калибра имеют не унитарное заряжение, а раздельное. Сначала заряжаем снаряд, а потом отдельно — гильзу с зарядом. Гильзы с зарядами пакуются в отдельные ящики. Это еще столько же ящиков. Представим.
Это только десять новых полков РГК, они тайно формируются позади боевых порядков 4-й армии. Но 4-я армия — не на главном направлении — На главных — 10-я армия Западного фронта в Белостоцком выступе, 6-я армия ЮгоЗападного фронта во Львовском выступе и 9-я армия Южного фронта на румынской границе. Можно ли вообразить, что делалось в их тылах? Можно ли представить все 900 полков уже сформированных и неизвестное количество тайно формируемых? Можно ли представить горы зеленых ящиков со снарядами для всех этих полков?
Лишь тот, кто сумеет все это вообразить (у меня не получается), сумеет до конца понять смысл слов Маршала Б.М. Шапошникова: МОБИЛИЗАЦИЯ — ЭТО ВОЙНА. Сначала Сталин создал Наркомат боеприпасов, логическим следствием этого — взрывоподобный процесс формирования артиллерийских полков, способных поглотить всю прорву снарядов.
А следствием создания артиллерийских полков могла быть только война. Причем, уже в 1941 году, ибо не могли советские генералы долго держать под открытым небом десять боекомплектов на 900 артиллерийских полков. НЕ МОГЛИ.