У Жукова преобладала манера в большей
степени повелевать, чем руководить. В тяжелые
минуты подчиненный не мог рассчитывать на
поддержку с его стороны — поддержку товарища,
начальника, теплым словом дружеским советом.
Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский.
„ВИЖ“ 1990,
Предвоенные месяцы, а так же июнь и июль 1941 года — это настолько важный период нашей истории, что тут не хватит ни одной главы, ни десяти. Об этом будет книга.
Сейчас мы переносимся в август 1941 года, в район города Ельня. Тут в августе-сентябре 1941 года Резервный фронт под командованием генерала армии Г.К. Жукова провел первую в ходе войны успешную наступательную операцию. Тут родилась советская гвардия. 100-я и 127-я стрелковые дивизии 24-й армии Резервного фронта за стойкость в обороне и решительность в наступлении, за массовый героизм и мужество личного состава были преобразованы соответственно в 1-ю и
2-ю гвардейские стрелковые дивизии.
Сражение под Ельней — первый триумф Красной Армии в войне против гитлеровской Германии. Этот триумф организовал Жуков. С этим спорить нельзя.
Что же случилось под Ельней?
В результате прорыва передовых частей 2-й танковой группы Гудериана и захвата 19 июля 1941 года города Ельня, противнику удалось создать исключительно важный и хорошо укрепленный плацдарм, т.е. выступ, выгнутый в сторону Москвы. За неполный месяц боев 2-я танковая группа прошла с боями от Бреста до Ельни 700 километров. А от Ельни до Москвы оставалась 300 километров. Если танковая группа Гудериана будет идти с той же скоростью, то до ворот Москвы — две недели. Ельнинский выступ — это исходный рубеж для рывка на Москву. В результате ожесточенных боев в августе и в начале сентября Жуков этот плацдарм ликвидировал. Нам стоит только сопоставить цифры: 700 километров за месяц, 300 оставшихся километров за… И тогда величие подвига Жукова встает во всем своем блеске. Однако…
Однако 2-я танковая группа Гудериана вырвалась далеко вперед. Фланги танковой группы открыты. Тыл уязвим. Резервов нет. Войска требуют отдыха и пополнения, боевая техника — ремонта. Остро не хватает танков, танковых двигателей, транспортных машин, боеприпасов, запасных частей. Самое главное — у Гудериана было очень мало горюче-смазочных материалов. Так что прямой опасности Москве в тот момент не было. Гудериан должен был ждать, когда подвезут все необходимое для наступления. Снабжение наступающих германских войск было возможно только по единственной весьма уязвимой и достаточно поврежденной железнодорожной линии Минск-Смоленск-Вязьма-Москва.
Но даже если бы у Гудериана и было бы всего в достатке, то и тогда удар на Москву в тот момент был весьма рискованным предприятием. С севера над германской группировкой нависали войска советского Северо-Западного фронта численностью около полумиллиона солдат с сотнями танков и тысячами орудий. Сами они были практически неуязвимы, т.к. находились на непроходимых для немецких танков Валдайских высотах. С юга, из районов Киева, Конотопа, Брянска танковой группе Гудериана и единственной линии ее снабжения угрожали войска советских Юго-Западного и Брянского фронтов, численностью более миллиона солдат с тысячей танков и пятью тысячами орудий.
И перед германским командованием встала мучительная, неразрешимая дилемма: идти прямо на Москву или скачала разгромить Киевскую группировку советских войск? Гудериан и многие другие генералы склонялись к тому, чтобы идти на Москву. Гитлер считал, что рывок на Москву — рывок в мышеловку. Нельзя идти на Москву, имея справа такую мощную группировку советских войск.
Оборона советских войск в районе Киева опиралась на мощную водную преграду — Днепр и Киевский УР. В лоб эту группировку не взять. Но 2-я танковая группа Гудериана, вырвавшись далеко на восток, нависала над правым флангом Киевской группировкой советских войск и могла ударить ей в тыл.
21 августа 1941 года Гитлер отдал приказ временно отложить наступление на Москву, а вместо этого — нанести удар на юг с целью окружения советских войск под Киевом. Операция была проведена. В киевском котле германские войска захватили 665 000 советских солдат и офицеров, 884 танка, 3178 орудий, сотни тысяч тонн боеприпасов, топлива, запасных частей, продовольствия.
В Кремле намерения Гитлера на вторую половину лета и раннюю осень 1941 года оценивали по-разному. Как всегда начальник Генерального штаба генерал армии Г.К. Жуков все знал, все понимал, все предвидел. А глупый Сталин ничего не знал, ничего понимал и ничего не предвидел. Жуков об этом рассказывал так: 29 июля он позвонил И.В. Сталину и попросил принять для срочного доклада. Вот что Жуков доложил Сталину (Воспоминания и размышления. Стр. 300):
"На московском стратегическом направлении немцы в ближайшие дни не смогут вести наступательную операцию, так как они понесли слишком большие потери. У них нет здесь крупных стратегических резервов для обеспечения правого и левого крыла группы армий "Центр"; на ленинградском направлении без дополнительных сил немцы не смогут начать операции по захвату Ленинграда и соединению с финнами…"
Жуков якобы доказывал Сталину: Гитлер на Москву сейчас не пойдет, и Ленинград штурмовать не будет. Опасность сейчас другая: германские войска ударят в тыл Юго-Западному фронту, противник срежет всю Киевскую группировку. Надо войска из района Киева срочно отводить!
Сталин: А как же Киев?
Жуков: Киев сдать!
Тут-то якобы и состоялся тот знаменитый разговор.
Сталин: Что за чепуха!
Жуков: Если вы считаете, что начальник Генерального штаба способен только чепуху молоть, тогда ему здесь делать нечего. Я прошу освободить меня от обязанностей начальника Генерального штаба и послать на фронт.
Нам рассказывают, что якобы такой разговор был, и после него Сталин снял Жукова с должности начальника Генерального штаба и назначил командующим Резервным фронтом. Вот во главе Резервного фронта Жуков и провел блистательную наступательную операцию под Ельней.
Следует обратить внимание вот на что. Гитлер колебался: на Москву или на Киев? Но выбора у него по существу не было. Оба решения одинаково соблазнительны. С одной стороны: вот она беззащитная Москва в трехстах километрах. С другой стороны: если не идти на Москву, а повернуть на Киев, тогда без труда можно разгромить миллионную группировку советских войск. Что лучше?
В то же время оба решения были одинаково проигрышными. Если идти на Москву, то до распутицы не будет захвачена Украина и тогда за Украину придется воевать осенью и зимой. А если в августе идти на Украину, тогда до наступления распутицы не будет захвачена Москва. Тогда сражение за Москву падает на осень и зиму. Можно выбрать одно, можно — другое, но при любом выборе от грязи, мороза и снега уже не увернуться. В любом случае война уже получилась затяжной без перспективы германской победы. А ведь еще надо и Ленинград захватить. Нельзя Крым оставлять Сталину. Крым — это базы советской авиации для разгрома нефтяной промышленности Румынии. Гитлер и это понимал. Потому колебался.
Оттого, что оба направления были и одинаково заманчивыми и одинаково безысходными, Гитлер не знал что выбрать. Вероятность принятия одного или другого решения была примерно одинаковой. Потому предсказать, на что именно решиться Гитлер, было практически невозможно.
Мы теперь знаем, что после долгих колебаний и споров окончательное решение Гитлер принял 21 августа: на Москву пока не идти, а повернуть на юг в тыл киевской группировке советский войск. Но наш гениальный Жуков (если верить его мемуарам) еще 29 июля точно знал, какое именно решение примет Гитлер. Так он якобы Сталину и докладывал: на Москву не пойду. Пойдут на Киев!
Бедный Гитлер 29 июля 1941 года грыз ногти, не зная, на что решиться, и еще три недели грыз, не зная: на Москву или на Киев? И невдомек было Гитлеру, что великий Жуков с расстояния в полторы тысячи километров прочитал его мысли за три недели до того, как они пришли в гитлеровскую голову.
Допустим, все под Ельней было так, как рассказывают агитаторы: первая в ходе войны успешная наступательная операция советских войск, массовый героизм, рождение советской гвардии, и Жуков — организатор и вдохновитель…
Но мы зададим вопрос: зачем? Кому и зачем была нужна наступательная операция под Ельней?
Вернемся к предсказаниям Жукова от 29 июля 1941 года. Жуков якобы знал наперед, что Гитлер на Москву не пойдет, он пойдет на Киев. Якобы за эти предсказания глупый Сталин снял Жукова с поста начальника Генерального штаба.
Ладно. Поверим.
Теперь обратим внимания на действия Жукова. Он полтора месяца штурмует Ельнинский выступ оттого, что это плацдарм для наступления на Москву, хотя сам якобы знает: никто в данный момент на Москву наступать не собирается.
Жуков якобы предсказал, что будет германский удар в обход Киева. И вот противник такой удар нанес. В районе Киева в окружении гибнут шесть советских армий. Силы Гудериана тоже на исходе. Гудериан рассказывает, что был вынужден бросить в бой последний резерв — роту охраны командного пункта. Штаб Гудериана остался без охраны. В его резерве не было вообще ничего, ни единого солдата. Вот бы Жукову не тратить силы на бесполезные атаки Ельнинского выступа, а встать в глухую оборону. Высвободившиеся дивизии надо было бросать на помощь армиям, запертым в Киевском окружении. Силы Гудериана на исходе. Лишняя соломинка ломает хребет верблюду. Если бы Жуков частью своих дивизий ударил по тылам 2-й танковой группы, то величайшая победа Гудериана под Киевом могла обернуться величайшей катастрофой. 2-я танковая группа растянулась на огромных пространствах имея незащищенные фланги и тылы. Танки — вперед! А позади танков — бесконечные колонные тыловых подразделений: госпиталя, ремонтные батальоны, бесчисленные колонны транспортных машин с топливом, боеприпасами, полевые кухни и прочее, и прочее. Все это предельно уязвимо. Но без этого танковая группа не может жить и воевать. Вот бы Жукову по тылам Гудериана ударить!
Жуков сам предсказал, что ближайшая цель Гитлера — Киев, а не Москва. И вот идет сражение за Киев. Германские войска выбиваются из сил. Они на грани истощения. Резервов у них нет и предельно затруднено снабжение. А Жуков никак на все это не реагирует. А Жуков штурмует германские траншеи под Ельней. А Жуков попусту льет солдатскую кровь ради никому ненужного Ельнинского выступа.
Одно из двух. Первое: Жуков не предвидел, что Гитлер пойдет на Киев. Это после войны он задним числом объявил себя всевидящим. В этом случае он — хвастун.
Второе: Жуков действительно предсказал, что Гитлер повернет свои главные силы на Киев, но тратил силы попусту на второстепенном направлении, когда гибли сотни тысяч советских солдат в Киевском котле, когда совсем небольшая помощь могла в корне изменить ситуацию в пользу Красной Армии. В этом случае Жуков — бездарный унтер, не способный принимать правильные решения даже в ситуации, которая ему предельно ясна.
В середине июля 1941 года 2-я танковая группа Гудериана захватила Ельню. Тут танковая группа встала в оборону. Жуков с начала августа позиции танковой группы беспрерывно штурмовал. Понятно, что безуспешно. Тут он положил в землю неисчислимые полчища своих солдат, не причинив танковой группе вреда. Нет ничего более глупого, чем штурмовать хорошо укрепленные позиции, на которых обороняется сильный противник. Таким штурмом вы гробите своих солдат. Даже если бы и ожидалось наступление на Москву из Ельнинского выступа, то выступ все равно не надо штурмовать. Вместо этого надо создавать оборону против этого выступа. Вот в 1943 году поступили сообщения, что германские войска готовят наступление из районов Орла и Белгорода. Разве из этого следует, что советские войска тут же ринулись на штурм Орла и Белгорода? Вовсе нет. Если из этих районов предполагается наступление противника, значит, противник на данном направлении обладает большими силами. Следовательно, надо не штурмовать позиции противника, а готовить оборону: рыть противотанковые рвы, устанавливать фугасы и минные поля, рыть окопы, возводить блиндажи, готовить противотанковые рубежи и засады. Если противник силен и готовит наступление на данном направлении, пусть он упрется в нашу оборону. Пусть обломает зубы о наши заграждения.
В 1943 году Гитлер настаивал на том, чтобы срезать Курскую дугу, где находились весьма значительные силы Красной Армии, которые подготовили несокрушимую оборону. Эта затея Гитлера обескровила лучшие соединения Вермахта.
Жуков стратег того же разряда, что и Гитлер. Жуков тоже происходил из ефрейторов и до конца своих дней ефрейтором оставался, несмотря на маршальские погоны. Перед Жуковым Ельнинская дуга, в которой находятся силы, способные по мнению Жукова наступать на Москву. Следовательно, это мощные силы! И Жуков командует наступление. Пять атак в день! Семь! Десять! Ура!
Противник сидит в траншеях, из-за брустверов не видны даже каски. Противник стреляет с места, т.е. прицельно. А наш солдат бежит во весь рост. Он должен стрелять с ходу. Он несет на себе запас патронов и гранат, у него нарушено дыхание от быстрого бега. Стрелять прицельно он не может. Да и куда стрелять, если немцы в землю зарылись? Немецкие снайпера и пулеметчики косят жуковские цепи одну за другой. Ничего! Народу у нас хватает! Атаку повторить! А ну, еще разок! И еще! И еще! Весь август без перерывов Жуков штурмовал Ельнинский выступ. Там Жуков обескровил лучшие соединения Красной Армии. Вот остатки двух дивизий, которые уцелели после нескончаемых штурмов, и получили в сентябре гвардейские звания.
Но в Ельнинском выступе поначалу была не только пехота, там находилась танковая группа Гудериана, а это — четверть германской танковой мощи. Нет ничего более страшного и глупого, чем бросать пехоту на врытые в землю танки. Танк в обороне — несокрушимая мощь. Над землей возвышается только башня с пушкой и пулеметами. Башня замаскирована. Но даже если маскировка и сорвана, попасть в башню не так просто. И не всякое попадание означает пробоину. Экипаж врытого в землю танка имеет мощное вооружение, хорошую оптику, он прикрыт броней. Бегущая в поле пехота Жукова, — лакомая цель. И наступающий танк для врытого в землю танка — желанная и легкая цель. Наступайте войска Жукова массами! Чем больше, тем лучше! Всех перебьем.
Затем 21 августа Гитлер отдал приказ 2-ю танковую группу Гудериана тайно вывести из Ельнинского выступа. Группа приказ выполнила и нанесла удар на Конотоп, далее — на Лохвицу, в тыл советской Киевской группировке. 2-я танковая группа Гудериана в глубоком тылу советских войск встретилась с 1-й танковой группой Клейста, замкнув кольцо окружения вокруг советского Юго-Западного фронта. И это стало самым большим окружением в истории человечества.
Уходя, Гудериан оставил в Ельнинском выступе только несколько слабых пехотных дивизий, без танков и почти без артиллерии. И вот этот опустевший выступ снова штурмует Жуков. День за днем. Неделя за неделей. Не жалея солдатских жизней. Ельнинский выступ Жуков захватил. Но это было выталкивание, а не разгром. Германские пехотные дивизии просто отошли из выступа, заваленного трупами советских солдат. Отходя из выступа, германские войска оставляли за собой минные поля, противотанковые и противопехотные. Пагубность непрерывных атак в том, что противник знает вашу программу: если на данном направлении за полтора месяца уже было 127 безуспешных атак, значит вы и дальше будете прошибать лбом стену в этом самом месте. На всех фронтах германские войска наступали, потому противопехотные и противотанковые мины им не требовались. А на Ельнинском выступе германские войска под напором Жукова медленно отходили. Был смысл противотанковые и противопехотные мины использовать именно тут. Так и было сделано. Практически весь резерв мин германской армии был использован на Ельнинском выступе. И вот по этим непроходимым минным полям рвались вперед дивизии Жукова, истребляя себя и не причиняя вреда противнику.
Теперь вопрос: что знал Жуков о противнике в Ельнинском выступе? Если он считал, что в выступе находится 2-я танковая группа Гудериана, и приказал выступ штурмовать, значит Жуков преступник. Атаковать врытые в землю танки, одну четверть всей германской танковой мощи, — преступление.
Теперь допустим, что Жуков считал: 2-й танковой группы в Ельнинском выступе нет, что никто Москве не угрожает. Если так, то штурм пустых минных полей — двойное преступление. Если 2-й танковой группы Гудериана в Ельнинском выступе нет, то Жукову надо было срочно разузнать: где она и что делает. А основные силы 2-й танковой группы Гудериана, пока Жуков штурмовал Ельню, громили соединения и части шести советских армий, запертых в Киевском котле.
Далее события развивались так. Разгромив шесть советских армий в районе Киева, захватив несметные полчища пленных и небывалые трофеи, германские войска, в их числе и 2-я танковая группа Гудериана, развернулись на Москву и в конце сентября начали наступление. Германские танковые группы вполне обошлись без Ельнинского выступа. Он им был не нужен. Они нанесли удары на других направлениях и с тем же успехом вышли к воротам Москвы. Ельня, которую Жуков больше месяца штурмовал, заплатив за ее захват реками русской солдатской крови, была сдана без боя. Резервный фронт, которым недавно командовал Жуков, попал в окружение и был разгромлен. Причина: под руководством Жукова фронт не готовился к обороне, он без толку штурмовал Ельню. В боях за Ельнинский выступ Резервный фронт был истощен и ослаблен, израсходовал немыслимое количество боеприпасов и остался без них. Тут-то он и попал под удары германских дивизий. Победа Жукова под Ельней обернулась грандиозным поражением всего Резервного фронта через три недели после никому ненужных побед.
Если бы в августе и в начале сентября Жуков попытался спасти своих соседей в Киевском окружении, то иначе сложилась бы и судьба войск, в районе Ельни. Если бы Жуков не штурмовал Ельню, а несколько своих дивизий бросил против тылов Гудериана, тогда бои под Киевом затянулись до октября и ноября. В этом случае войска Жукова под Ельней имел бы время на подготовку обороны. Кроме того, и противник после кровопролитных сражений за Киев был бы уже не тот. Да и начинал бы он наступление на Москву не в конце сентября, а гораздо ближе к зиме. А то и вовсе его не начинал бы.
Но Жуков в августе и сентябре не помог гибнущим в окружении под Киевом. Потому сразу после разгрома киевской группировки советских войск настала очередь Резервного фронта. Войска, которыми командовал Жуков, сами попали в окружение.
Правда, сам Жуков окружения избежал. Ему повезло. До начала германского наступления на Москву Сталин направил Жукова в Ленинград. Иначе хлебал бы Жуков баланду в немецком лагере военнопленных, как сотни тысяч солдат и офицеров Резервного фронта, которых он своими бесконечными штурмами Ельни обрек на плен и смерть.
| < | Глава 12 | Оглавление | Глава 14 | > |